Архитектурная фантазия,
гуашь, тушь, 1919
Монах в горах,
тонированная бумага, тушь, белило, 1914
Ночь в панской усадьбе,
акварель, 1915
Иллюстрация к «Энеиде» И.Котляревского ,
гуашь, 1919
Комета,
тушь, акварель, 1910
Государственный герб Украины,
гуашь, золочение, 1918
Государственный герб Украины. Обложка,
гуашь, золочение, 1918
Заставка раздела «Поезія» журнала «Мистецтво»,
тушь, 1919
Обложка журнала «Наше минуле»,
тушь, гуашь, 1918
Обложка журнала «Мистецтво»,
тушь, 1920
Обложка журнала «Солнце труда»,
тушь, гуашь, 1919
Заставка раздела «Червоне письменcтво» журнала «Мистецтво»,
тушь, 1919
Эскиз автопортрета,
тушь, гуашь, 1918
Иллюстрация к стихотворению В.Нарбута «Предпасхальное»,
тушь, гуашь, 1919
Работы тушью интересны. Особо меня свинка порадовала, конечно =) Надеюсь когда-нибудь познать тайну композиции…
Все погибли (включая «свинку»:). Но не напрасно.
В.Нарбут «Предпасхальное» (Пасхальная жертва)
В сарае, рыхлой шкурой мха покрытом,
сверля глазком калмыцким мутный хлев,
над слизким, втоптанным в навоз корытом
кабан заносит шмякающий зев.
Как тонкий чуб, что годы обтянули
и закрутили наглухо в шпагат,
стрючок хвоста юлит на карауле,
оберегая тучный круглый зад.
В коровьем вывалявшись, как в коросте,
коптятся заживо окорока.
«Еще две пары индюков забросьте»,-
на днях писала барская рука.
И, по складам прочтя рудой рабочий,
крапленный оспой парень-дармоед,
старательней и далеко до ночи
таскает пойло — жидкий винегрет.
Сопя и хрюкая, коротким рылом
кабан копается, а индюки
в соседстве с ним, в плену своем бескрылом,
овес в желудочные прут мешки.
Того не ведая, что скоро казни
наступит срок и — загудит огонь
и, облизнувшись, жалами задразнит
снегов великопостных, хлябких сонь;
того не ведая, они о плоти
пекутся, чтобы, жиром уснастив
тела, в слезящей студень позолоте
сиять меж тортов, вин, цукатных слив…
К чему им знать, что шеи с ожерельем,
подвешенным, как сизые бобы,
вот тут же, тут, пред западнею-кельей,
обрубят вдруг по самые зобы,
и схваченная судорогой туша,
расплескивая кляксы сургуча,
запрыгает, как под платком кликуша,
в неистовстве хрипя и клокоча?
И кабану, уж вялому от сала,
забронированному тяжко им,
ужель весна, хоть смутно, подсказала,
что ждет его прохладный нож и дым?»
Молчите, твари! И меня прикончит,
по рукоять вогнав клинок, тоска,
и будет выть и рыскать сукой гончей
душа моя ребенка-старичка.
Но, перед Вечностью свершая танец,
стопой едва касаясь колеса,
Фортуна скажет: «Вот -пасхальный агнец,
и кровь его — убойная роса».
В раздутых жилах пой о мудрых жертвах
и сердце рыхлое, как мох, изрой,
чтоб, смертью смерть поправ, восстать из мертвьо
утробою отравленная кровь!
1913 (1922)
А так хорошо выходные начинались… Теперь так тяжко от прочитанного будет
У Владимира Нарбута были специфические «взаимоотношения» с плотью. В подростковом возрасте ему вырезали пятку левой ноги. В Гражданскую он потерял кисть левой руки
Катаев называл «колченогого» «исчадием ада» в частности за это стихотворение:
«Его поэзия в основном была грубо материальной, вещественной, нарочито корявой, немузыкальной, временами даже косноязычной…
Колченогий брал самый грубый, антипоэтический материал, причем вовсе не старался его опоэтизировать. Наоборот. Он его еще более огрублял…
На нас произвели ошеломляющее впечатление стихи, которые впервые прочитал нам колченогий своим запинающимся, совсем не поэтическим голосом из только что вышедшей книжки с программным названием «Плоть».
В этом стихотворении, называющемся «Предпасхальное», детально описывалось, как перед пасхой «в сарае, рыхлой шкурой мха покрытом», закалывают кабана и режут индюков к праздничному столу…
Там были такие строки, по-моему, пророческие:
«…и кабану, уж вялому от сала, забронированному тяжко им, ужель весна хоть смутно подсказала, что ждет его холодный нож и дым?.. Молчите, твари! И меня прикончит, по рукоять вогнав клинок, тоска, и будет выть и рыскать сукой гончей душа моя, ребенка-старичка»…
В этих ни на что не похожих, неуклюжих стихах мы вдруг ощутили вечное отчаяние колченогого, предчувствие его неизбежного конца»
В 1938 предчувствие оправдалось. Кстати, в лагере незадолго до смерти к нему вернулись стихи (несколько лет до ареста он почти не писал и совсем не печатался)
А вот Н.Гумилев о В.Нарбуте:
«Первое поколение русских модернистов увлекалось, между прочим, и эстетизмом. Их стихи пестрели красивыми, часто бессодержательными словами, названиями… Реакция появилась во втором поколении (у Белого и Блока), но какая-то нерешительная, скоро кончившаяся. Третье поколение пошло в этом направлении до конца. М.Зенкевич и еще больше Владимир Нарбут возненавидели не только бессодержательные красивые слова, но и все красивые слова, не только шаблонное изящество, но и всякое вообще. Их внимание привлекло всё подлинно отверженное, слизь, грязь и копоть мира».
Психику полечи, дура.
Отричательной энергетики в окружении не хватает — нехрен винтернет лезть! Езжай в японию тела из-под завалов разгребать!
Судя по вашему коменту в лечении нуждается кто-то другой.
Для меня человек, не подавленный своими страданиями, а превращающий их в источник творчества, как раз источник позитива. Но даже если у вас противоположное мнение, это не повод хамить незнакомому человеку, который всего лишь излишне подробно и возможно не очень изящно ответил на ваш вопрос.
Я надеюсь, это было первый и последний раз.
Вы не на базаре.